Очерки о Крыме → Легенды Крыма

Давно это было. Так давно, что даже счет времени шел в обратную сторону. Жило в то время в Тавриде гордое и миролюбивое племя горцев. Жили они тихо и мирно. Ни с кем не воевали, и на них никто не нападал. Обрабатывали землю и растили детей.

Научились они выращивать на склонах гор прекрасный сладкий виноград и разводить сады. Неподатлива горная земля, но горцы — народ работящий и терпеливый. С берега моря корзинами приносили они землю и засыпали ею глубокие расщелины. И хорошели горы, покрытые садами и виноградниками.

В горных лесах водилось много дичи. А горцы были прекрасными стрелками. Однако они не злоупотребляли оружием и натягивали тетиву лука только тогда, когда необходима была пища.

Благодаря труду их селения богатели с каждым годом...

Услышали о благодатной Тавриде в далекой Элладе, и задумали греки покорить эту богатую землю.

И вот у берегов Тавриды появилась армада греческих трирем — военных кораблей. В них сидели вооруженные воины эллинов. Под покровом ночи они решили подойти к берегу и напасть на спящих горцев. Но, как только корабли стали приближаться к берегу, море внезапно засветилось голубоватым пламенем, и горцы увидели чужеземцев. Черные греческие суда плыли, словно по серебру. Весла разбрызгивали воду, и брызги мерцали, как звезды на небе. Даже морская пена у берега светилась голубым мертвым сиянием.

Было время, когда цветущим, многолюдным Херсонесом управлял первый архонт Ламах. Был он очень богат, имел много золота и серебра, скота и земли. Дом его — большое квадратное здание — выходил на несколько улиц. В городской стене Ламах даже имел отдельные ворота, чтобы его стада, возвращаясь с пастбищ, не шли через город, а попадали прямо в загоны, примыкавшие к дому.

Гикия была единственной дочерью Ламаха. Среди девушек города она выделялась красотой и умом. Как истиная херсонеситка, Гикия горячо любила свой знаменитый город, раскинувшийся на берегу беспокойного Понта, и мечтала сделать для него что-нибудь выдающееся.

Было это во второй половине I века до н. э., когда соседним Боспорским царством правил царь Асанд, сменивший Фарнака. Не давали ему покоя богатства Херсонеса. Пытался силой овладеть городом, но потерпел поражение — стены Херсонеса оказались для него неприступными. Тогда решил овладеть городом хитростью.

Знал Асандр, что у Ламаха есть дочь, и стал хлопотать о заключении брака между дочерью архонта и боспорским царевичем, надеясь, что после смерти Ламаха власть над Херсонесом перейдет к роду первого архонта и от Гикии — в руки его сына. Царь посвятил сына в свои замыслы, и тот согласился действовать так, как задумал отец.

Геракл пас быков Гериона возле Геракловых столбов. С могучих плеч его свисала шкура немейского льва, в руке он держал палицу. Шло время, и истаяла трава на пастбище. Сев в колесницу, Геракл погнал стадо на восток, за Понт Эвксинский, где были обширные степи и много сочной травы.В степи было холодно. Застигнутый непогодой, он закутался в львиную шкуру и заснул. А когда проснулся — ни коней, ни колесницы не было. Огорченный Геракл пустился на поиски пропавших лошадей и колесницы. Он обошел всю огромную степь, но не встретил ни одного человека, у которого мог бы спросить о своей пропаже.

Наконец, оказался в земле по названию Гилее. Здесь, в одной из пещер он встретил странное существо: полудеву, полузмею.

Изумился Геракл, но вида не подал.

— Кто ты такая будешь? — спросил он.

— Я богиня Апи, — ответила змееногая женщина.

— Богиня Апи, не видела ли ты сбежавших моих коней?

— Кони твои и колесница у меня, но получишь их лишь в том случае, если станешь моим мужем.

Не тащиться же пешком в Элладу, на другой конец света! И Геракл остался жить у богини Апи.

Когда предводитель греческих войск в Троянской войне Агамемнон во главе флота отплыл к Трое, чтобы освободить прекрасную Елену, жену своего младшего брата спартанского царя Менелая, похищенную троянским царевичем Парисом, его флот не мог выйти в море из гавани Авлиды, так как не стало попутного ветра. Это Артемида, богиня охоты, покровительница зверей, разгневанная тем, что Агамемнон убил ее священную лань, задержала флот в гавани, наслав безветрие. Напрасно ждали греки попутного ветра. Среди воинов начались болезни, росло недовольство.
Наконец жрец, прорицатель Калхант, узнававший волю богов, объявил:

—    Богиня Артемида смилостивится лишь тогда, когда Агамемнон принесет ей в жертву свою дочь Ифигению.
Уступая настойчивым требованиям войска, убитый горем Агамемнон вызвал Ифигению.

Прекрасная юная Ифигения величественно прошла между несметных рядов воинов и остановилась у жертвенника. Вокруг все смолкло.
Жрец Калхант положил в золотую корзину жертвенный нож. На голову Ифигении надел венок. Из рядов воинов вышел Ахилл, храбрейший из храбрых. Взяв сосуд со священной водой и жертвенную муку с солью, он окропил водой Ифигению и жертвенник, посыпал мукой голову Ифигении и громко воззвал к Артемиде:

—    Всемогущая богиня Артемида! Пошли нашему войску благополучное плавание к берегам Трои и победу над врагами!
Жрец взмахнул над Артемидой жертвенным ножом... И тут свершилось чудо: вместо девушки у алтаря в предсмертных судорогах билась лань.

—    Вот жертва, которую требовала великая дочь Зевса Артемида! — воскликнул жрец. — Радуйтесь, греки, богиня сулит нам счастливое плавание и победу над Троей!